Фарма и санкции

О том, что важно знать, чего не стоит бояться, к чему следует быть готовыми, рассказывает руководитель отдела стратегического консалтинга Aston Health Александр Иванов.

Что означает «снижение инвестиций в рынок России»? 

Буквально это означает, что полностью прекращаются все маркетинговые активности: спонсорство профессиональных конференций, программ обучения врачей, разработка сервисов для пациентов, поддержка развития программ молекулярно-генетического тестирования и так далее. Ряд крупнейших компаний (в том числе Novartis, Bayer) выступили с практическими одинаковыми сообщениями, что они сворачивают так называемую коммерческую деятельность, оставляют только поставку препаратов и текущие клинические исследования. То есть новые клинические исследования не будут начаты и набор пациентов осуществляться не будет, даже если на их уже выдано разрешение Минздрава.

ВАЖНО: Те исследования, которые шли и идут сейчас, продолжатся. И пациенты по текущим исследованиям продолжат получать препараты.

Означает ли это, что лекарственные средства не будут выпускать или поставлять?

Все препараты продолжат выпускать. Крупнейшие компании, кстати, подтвердили, что и поставки все будут осуществлять в полном объёме. Проблема пока с тем, что это всё надо привезти.

ВАЖНО: В основном лекарства поставляются не самолётами, а наземным транспортом. Поэтому в отношении лекарств проблем меньше. В том случае, если перекроют границы, начнут развиваться обходные пути через Турцию и Казахстан. Они и сейчас работают.

 А что с ценами?  Цена вырастет однозначно. Мы видим, что сейчас на всё цены растут, и на лекарственные препараты тоже. Из этого вытекает другая потенциально важная проблема. Есть так называемый перечень жизненно-необходимых важных лекарственных препаратов - ЖНВЛП. Предельная цена на товары из списка ЖНВЛ может быть пересмотрена, но это сложная и длительная процедура, требующая согласования в ФАС. Но привозить препарат по старой цене поставщикам будет невыгодно, потому что они в минус себе будут работать. И вот это может привести к тому, что ряд препаратов уйдёт с рынка, если цена на них не будет пересмотрена.

ВАЖНО: Федеральная Антимонопольная Служба (ФАС) может пойти навстречу поставщикам и поднять цены на ЖНВЛП, но это всё равно не быстрый процесс.

Как сильно подорожают препараты из списка ЖНВЛП?

У лекарственных средств из списка жизненно-необходимых цена фиксированная. И если кто-то не сможет её законным образом поднять, по согласованию с ФАС, они, скорее всего, уйдут с рынка.

В список ЖНВЛП регулярно включаются новые препараты. Комиссия, которая рассматривает те препараты, которые нужно включить, заседает несколько раз в году. А сам перечень ежегодно пересматривается.

Паника и ажиотаж в аптеках и магазинах уже начались. Насколько потребитель сможет влиять на формирование цены на лекарства?

Цены мы, потребители, не повышаем, это объективная реальность, что цена увеличивается. А то, что дефицит создаётся руками потребителей, – это однозначно. Мы видим, что с сахаром делается, например. То же самое с лекарственными препаратами. Что бы ни говорили министр здравоохранения Михаил Мурашко и премьер-министр Михаил Мишустин о том, что у нас «запас лекарственных средств большой, препаратов много», всё равно люди будут бежать и скупать. Особенно это касается пациентов с хроническими заболеваниями, которые постоянно что-то принимают. Они в большинстве своём пожилые люди, привыкшие к кризисам, поэтому всё закупают про запас.

Дефицит мы уже создали, это точно. О каком объёме запасов идёт речь?

Любая фармкомпания планирует производство на весь мир на много лет вперед. Как правило, товарный запас, который завозят компании в страну, рассчитан на полгода, чтобы не было перерывов в поставках. У каждой компании по-разному. Зависит также от того, у кого производство здесь организовано, кто-то везет исключительно под заказ. Например, с орфанными препаратами так часто бывает, поскольку аукционы разыгрывают раз или два в год. Для определённых пациентов могли закупить уже всё на год вперед, и это теперь лежит на складе.

Сколько именно? Точно ответить на этот вопрос сложно. Именно этим правительство сейчас и занимается. Они пытаются пересчитать наименования - на складах у производителей и у дистрибьютеров.

ВАЖНО: По данным Минзддрава, запас по списку ЖНВЛП годовой.

Что делать людям с хроническими заболеваниями? Есть ли у них альтернатива, возможно, стоит постепенно подыскивать, на какой отечественный аналог переходить?

Пациенты с хроническими заболеваниями очень привыкают к тому препарату, который принимают. Если человек подобрал его, то переходить на что-то другое ему неудобно. Но в данном случае, если препаратов фактически не будет, то, конечно, придется переходить. Если говорить о коммерческом сегменте, там достаточно большой выбор, дженериков достаточно много. Может быть, это будет не европейского качества, например, индийский или российский препарат, но он тоже действует. По крайней мере, альтернатива есть.

Как санкции и изоляция отрасли отразятся на научных исследованиях и международных проектах разработки?

Скорее всего, эти научные разработки будут прекращаться, все совместные проекты, которые были начаты, всё будет максимально приостановлено. Так как не все разработчики работают только на международные компании, совсем без работы люди не останутся, но у них будет достаточно сокращен объём. У российских компаний есть очень много исследований, которые государство поддерживает грантами.

Могут ли какие-то иностранные производители совсем уйти с российского рынка?

Пока ситуация такая, что у компаний чёткого видения нет. И сейчас они в большинстве своем как раз заняты тем, что разрабатывают, обдумывают, что же им можно приостановить, а что – нет. Мы же понимаем, фарма не как IKEA – взяли и ушли с рынка. Это большие деньги, объём российского рынка – порядка 13 млрд долларов. Для крупных компаний это тоже миллиардный бизнес и так просто уйти не всегда получится.

Штаб-квартиры дают каждый день новые указания. Причём, они иногда противоречат друг другу. Понятно, что нет чёткого понимания, как им двигаться дальше. Я разговаривал с товарищем, который достаточно давно живет в Нью-Йорке. По его совам, фармкомпании находятся под большим социальным прессом из-за того, что не уходят из России. Кстати, если вспомнить кризис 1998 года, тогда некоторые компании действительно вообще ушли с рынка и не вернулись.

Насколько фарма в России зависит от курса доллара и евро?

Да, конечно, мы очень завязаны на курсе доллара. У нас чисто отечественных препаратов, которые в том числе из отечественного сырья делаются, совсем не много. Всё равно субстанцию приходится закупать, какие-то другие материалы, те же упаковочные. Поэтому, в том числе, цена возрастает.

Как возрастут нагрузки на бюджет? Насколько он должен вырасти, чтобы остались те же препараты в ЖНВЛП?

У нас федеральный бюджет закупает препараты из списка «14 ВЗН». Все остальные препараты – это региональные бюджеты. Конечно, региональные бюджеты всё равно формируются из государственного кармана. Конечно, им надо вырасти, а вот насколько, сказать сложно. Непонятно, насколько вырастут цены. Сейчас такой скачок, на некоторые товары на 40-50% подорожали. Если доллар будет и дальше скакать, то и цены за ним потянутся. ВАЖНО: Возможно, сейчас наметилась некоторая стабилизация: спадет этот ажиотажный спрос и цены немного отхлынут назад. Но бюджет на столько не вырастет, естественно.

Что такое локализация производства?

Локализация производства важна для того, чтобы компания могла получать некие преференции на нашем рынке, поскольку для локализованных продуктов у нас есть более выгодные условия. Поэтому компании в той или иной степени пытаются локализоваться. Глубина локализации разная. Есть те, кто только упаковывает здесь препараты в русскоязычную коробочку, а есть те, кто локализован достаточно глубоко, осуществляет практически полный цикл производства. Компании не шли бы на это, если бы у нас был свой аналог. Поэтому многие компании в той или ной степени локализовались. Конечно, это тоже иностранные инвестиции, и сейчас они могут быть приостановлены, вплоть до приостановки заводов.

Какие области наиболее зависят от иностранных препаратов?

Это высокотехнологичные разработки в онкологии, иммунологии, гематологии, орфанных заболеваниях. Здесь очень велико количество инновационных препаратов, и отечественных оригинальных молекул почти нет.

Где российские производители увереннее заняли рынок?

Это антибиотики, сердечно-сосудистые препараты, неврология – в этих областях доля российского фармпроизводства повыше. Это больше обывательское мнение, что заграничный препарат всегда лучше отечественного. Как показывает практика, это не всегда так. Именно в этих отраслях не так много инновационных разработок. Хотя, в неврологии, что касается рассеянного склероза, исключительно дорогостоящее производство. А если брать те же самые антибиотики, они уже давно почти все локализованы и новых препаратов давно не делалось.

Производители из каких стран поспешат занять место на российском рынке после ухода некоторых игроков?

Конечно, Китай придет в первую очередь. Поскольку Индия здесь достаточно давно и компаний очень много. Для Китая этот рынок интересен, потому что там очень много компаний, в том числе биотехнологических и высоко технологических, которые могут небыстро, но заместить западную бигфарму.