Бутылка как «лекарство» от несправедливости

«Я пью, мне хорошо и плевать, кто что об этом думает», – считала Надежда (имя изменено), находясь более 10 лет в зависимости от алкоголя.

Как и героине предыдущего интервью, подняться с самого дна ей помогло Содружество "Анонимные Алкоголики". Только своего предела Надежда достигала по-своему. В откровенной беседе с офарме.рф она рассказала, как потеряла из-за алкоголизма родную сестру и как программа Содружества «12 шагов» помогает ей обрести новый смысл жизни.

Причина любой зависимости – эгоизм

Это не отсутствие силы воли, это не пагубная привычка, это просто от одиночества. Я знаю очень много людей, которые родились с предрасположенностью к алкоголизму и с самого начала употребления пили как не в себя, литрами и запоями. У нас в Содружестве анонимных алкоголиков сейчас, к счастью, очень много молодых людей. К счастью, потому что они приходят выздоравливать, и для нас это большая радость. Один парень пришел к нам в 19 лет, сейчас ему 22, он выздоравливает и хорошо, что рано осознал свою проблему.

Но даже если в окружении нет алкоголиков, как это было в моем случае, у ребенка есть шанс им стать.

Лично я не считаю, что алкоголизм – это именно наследственное заболевание. Здесь много факторов играет роль. Это и наследственность, и социальные условия. Но даже если в окружении нет алкоголиков, как это было в моем случае, у ребенка есть шанс им стать. У меня ни мама, ни папа, ни бабушки, ни дедушки не были алкоголиками, но мы с сестрой стали алкоголичками.

Сейчас я стала понимать, что причина любой зависимости – это эгоизм, эгоцентризм. Удовлетворение своих потребностей в ущерб другим людям. Ты считаешь себя центром вселенной. Всё должно быть по-моему. Так я пыталась «строить» своих родителей, своего бывшего мужа. Мне хорошо, я пью и плевать, кто что об этом думает.

Моя болезнь прогрессирует всегда

Я начала спиваться достаточно поздно, когда мне было лет 35 лет. Сейчас мне 51 год. Всё это время моя болезнь только прогрессировала. Не важно, сколько я не пью – год, два, семь, пять, пятнадцать лет. Мое состояние ухудшается. Хотя врачи говорят, что ремиссия наступает где-то на пятом-шестом году трезвости.

На спиртное у меня особая реакция. Врачи это называют аллергией на алкоголь. Как только алкоголь попадает в мой организм, у меня запускается феномен тяги. И я на физическом уровне не способна это остановить. Это могут остановить наркологи, капельницы, но я сама, как больной алкоголизмом человек, не могу это остановить. Это физическая природа нашего заболевания.

Проблема алкоголика не в бутылке, а в этой одержимости. 

Есть еще психическая природа, которую мы называем зависимостью или одержимостью алкоголем. Даже если я не пью, все мои мысли о том, что надо выпить. И остановить эти мысли я тоже сама не могу. Проблема алкоголика не в бутылке, а в этой одержимости. Существует еще духовный аспект. Мы называем это «черная дыра внутри». Это пустота, которую я физически ощущаю, от которой мне больно. Будто кошки скребут на душе. Мне нужно это чем-то загасить.

Сестру в квартире нашел отец

Сейчас у меня нет семьи, нет детей – никого нет. У меня был муж, когда мне было 25 лет, с которым мы прожили четыре года. Мы с сестрой начали пить лет 15 назад. Сначала только по пятницам, вечером после работы. У нее тоже не было семьи, она тоже одинокий человек. И как-то незаметно эти посиделки перешли на субботу, а потом и на воскресенье.

И вот мы с ней начали проводить выходные вдвоем за бутылкой. Потихоньку стали и по понедельникам уже не выходить на работу. Появился один из симптомов алкоголизма – злость, раздражительность. Естественно, мы с сестрой начали ругаться. До поножовщины у нас, конечно, не доходило. Но орали мы друг на друга так, что соседи прибегали нас разнимать.

Потом мы разъехались, она уехала жить в другую квартиру и там продолжила пить. Четыре года назад она спилась и умерла. Это было на Новый год, она тогда сутки не подходила к телефону. Наш отец нашел ее мертвой на диване… Но даже смерть сестры меня не остановила. Я продолжила топить в бутылке свое недовольство этой жизнью.

 Бутылка работала как лекарство от этой несправедливости жизни.

Я завидовала подругам, у которых складывались счастливые семьи, чувствовала себя самой несчастной. Бутылка работала как лекарство от этой несправедливости жизни.

Тревожные звоночки

Конечно, после смерти сестры всё равно какой-то звоночек внутри зазвонил. Я пошла к наркологу, закодировалась на год. Это было, конечно, ужасно. Бутылку забрали, а я как была несчастной, так и осталась. Никто меня не любит, начальство не ценит. Кстати, работать я продолжала, меня терпели, я много лет работала в туристической компании. Несмотря ни на что, свои обязанности я выполняла и все-таки по понедельникам «приползала» к 11 часам утра в офис. Иногда работала из дома, у меня была такая возможность.

Как только я трезвела, у меня начинались мышечные судороги, сводило зубы. 

После окончания кодировки я продержалась дней 8 и снова начала пить, как будто я и не останавливалась. Я снова пришла к наркологу, и тогда он направил меня к анонимным алкоголикам. К тому моменту мне уже было физически плохо, по утрам тошнило, стали отказывать почки. Да и чего можно было ожидать, если я выпивала по две бутылки водки в день. Плюс, у меня с собой всегда была разбавленная бутылка газировки с виски или водкой, которую я прихлебывала в течение дня. Как только я трезвела, у меня начинались мышечные судороги, сводило зубы. Алкоголь начал приносить только страдания.

Путь к ремиссии

Наверное, основная причина, почему приходят в анонимные алкоголики, это когда человек достигает дна. Так и я четыре года назад оказалась в АА (Анонимные Алкоголики) и зацепилась. У нас большая группа, 20-30 человек приходят на собрание. Кто-то из американских спикеров однажды сказал, что анонимные алкоголики – это единственное место, где вы можете увидеть сенатора штата, рядом с которым сидит домохозяйка. Если бы не наши собрания, эти люди не встретились бы никогда. Это действительно так, контингент собирается разный.

Здесь у нас нет начальников. У нас руководит коллективное сознание, мы функционируем группами. Наши главные принципы, на которых всё держится – это абсолютная честность, абсолютное бескорыстие, абсолютная праведность и абсолютная любовь. Самый большой список обид у меня был на отца, что он не уделял нам с сестрой внимания, когда мы росли, ему было всё равно. Эти обиды как раз и родили мою болезнь. И в рамках программы «12 шагов» я должна была избавиться от этих дефектов характера, не действовать больше по-старому, не думать, что я центр вселенной, никем не манипулировать.

Я не хочу пить и вспоминаю об алкоголе, только если вижу его на полках в магазине.

Сейчас у меня почти три года трезвости, и я уже наблюдаю некое состояние ремиссии. Я абсолютно нормальный человек, живу социально активной жизнью, работаю, вижусь с друзьями. О том, что я хроническая алкоголичка, знают только самые близкие. Я не хочу пить и вспоминаю об алкоголе, только если вижу его на полках в магазине. Но на собрания мне всё равно нужно ходить, потому что я могу попросту забыть, что я алкоголик, и случайно могу выпить где-то в компании. А так я смотрю на вновь пришедших и вспоминаю, откуда я пришла, откуда меня Бог вытащил. И еще я должна передавать программу другим, брать себе подопечных из числа новичков. В этом я вижу для себя смысл жить дальше.