мРНК-технологии. Кто готов?

Какая из фармацевтических компаний в 2023 году наиболее подготовлена к будущему в контексте развития мРНК-технологий?

Как отмечают эксперты в одном из актуальных материалов, опубликованных в Forbes, здравоохранение – это отрасль, которая защищена от рецессии в этом году. Учитывая постепенное отступление пандемии коронавируса, назрел новый вопрос: какой производитель лекарств сможет выпустить новые препараты и предложить такие методы лечения, за которые наше общество готово платить?

Производство лекарств – рискованный бизнес. После того, как исследователи открывают новый препарат, который работает в экспериментах на животных — мышах или обезьянах, следуют клинические испытания. И поскольку в клинических испытаниях участвуют люди, существует несколько этапов для снижения возможных рисков. В фазе 1 небольшая группа, около 100 человек, получает различные дозировки лекарства для определения безопасности препарата. Так была испытана вакцина от COVID-19. На добровольцах проверяли уровень иммунного ответа и степень побочных эффектов. Если лечение проходит фазу 1, оно переходит к фазе 2. Обычно в нём участвуют несколько сотен людей для большей доказательности безопасности и преимуществ препарата. Заключительный этап 3 включает в себя тысячи добровольцев. Именно на этом этапе некоторые участники получают плацебо, в то время как другие - реальное лечение. Чтобы получить одобрение американского регулятора FDA, этот этап должен продемонстрировать, что у тех, кто получил лечение, результаты гораздо лучше, чем у группы плацебо.

В целом, 90% кандидатов- лекарств терпят неудачу во время клинических испытаний.

В 2022 году технология мРНК стала известна благодаря вакцинам против ковида. На самом деле это новый подход в разработке любых лекарств в принципе. Все формы жизни на Земле имеют ДНК, которая кодирует генетические инструкции. Она находится внутри ядра клетки и образует мРНК. После производства нити мРНК выходят из ядра, но остаются внутри клетки в качестве мессенджеров. Основываясь на их сообщении, клетка затем производит специфические белки, которые составляют все части тела, от мышц до мозга и других органов. Все живые организмы основаны на белке.

Впервые в истории человечества учёные могут спроектировать определенную мРНК и безопасно доставить её внутрь клетки, чтобы проинструктировать её создать определённый белок. В случае вакцины против ковида белки, вырабатываемые нашими мышечными клетками, куда делается инъекция, имеют «колючую» форму настоящего вируса ковида. Это служит в качестве маркера для вашей иммунной системы. Так тело обучается распознавать «подозреваемого» заранее, и вы вырабатываете антитела перед заражением. Поэтому вакцинация может спасти жизнь.

Конечно, технология мРНК не ограничивается борьбой с ковидом. Например, также можно обучить тело распознавать раковые клетки и устранять их до того, как они распространятся. И поскольку этот подход не изменяет ДНК клетки, производство белка контролируется. Каждый сегмент на мРНК транслируется только в один белок. Вот почему это безопаснее, чем генная терапия, которая напрямую манипулирует ДНК человека и может привести к тому, что клетка продолжит размножаться.

По сути, пандемия ковида является эквивалентом Манхэттенского проекта, только в области медицины. Во время Второй мировой войны Манхэттенский проект дал нам возможность понять ядерную энергетику и то, как она работает. Задача преодоления ковида в течение 2020 года и далее дала нам множество новых видов оружия для борьбы с болезнями.

Конечно, не все компании готовы к новым научным технологиям, так как сталкиваясь с ними, руководители компаний могут остаться ультраконсервативными. Вместо того, чтобы идти на риск, они беспокоятся о давлении акционеров. Часто крупные фармацевтические компании заняты укреплением краткосрочных итоговых показателей, оптимизируя производство. Они сокращают расходы, увольняя работников. Закрывают заводы и разрушают научно-исследовательские лаборатории. Или развиваются не через науку, а через слияния и поглощения. Эти компании не будут продвигать экспериментальный препарат, если его рыночный потенциал непонятен заранее, а шансы на успех оцениваются не слишком высоко.

Между тем, есть также компании, которые нанимают перспективных учёных . Их любознательность привела к диверсификации продуктовых линеек и бизнес-моделей.

Биотехнологические компании наиболее активны в изучении новых подходов к лечению и заходят в новые области медицины. С самого начала эти компании выглядят и действуют совсем не так, как традиционные фармацевтические предприятия. Биотехнологические компании, как правило, меньше, деятельнее и смелее.

Традиционные фармацевтические компании, с другой стороны, ведут себя как большинство действующих в отрасли игроков и медленно внедряют новые технологии. Многие из них имеют уклон в сторону собственных внутренних исследований, страдая от синдрома «изобретено не нами». Кен Фрейзер, бывший генеральный директор Merck, однажды сказал: «Компании становятся иерархическими. Они становятся бюрократическими. Они становятся медленными. Несклонными к риску». Другими словами, они сосредотачиваются на использовании своих текущих возможностей, а не на изучении новых.

Вот как некоторые фармацевтические компании оттесняются  с передовой в открытии новых лекарственных средств. Они служат экспертами, которые управляют лабиринтными процессами вокруг клинических испытаний, и они представляют документы для одобрения FDA - огромныму бюрократическому предприятию, для которого биотехнологический стартап ещё не имеет веса или научной новизны.

Но что отличает готовые к будущему фармацевтические компании, так это то, что они остаются непоколебимыми в своем стремлении не только создавать новые лекарства, но и делать их по-новому. Вот почему партнерство Pfizer с BioNTech касается не только вакцины от ковида. Они исследуют, как Roche и AstraZeneca, использование технологии мРНК, чтобы превратить тело во белковую фабрику, которая вызывает желаемый иммунный ответ. Это подход, который нацелен на целый ряд заболеваний -  грипп, рак, сердечную недостаточность, аутоиммунные расстройства и некоторые редкие заболевания. Вакцина против ковида является просто подтверждением этой новой формы лечения.

Представьте себе: врач берет биопсию опухоли пациента. Таким образом, лаборатория может идентифицировать вещество, называемое неоэпитопами, которое может вызвать иммунные реакции организма на опухоль. Однако без медицинского вмешательства такие реакции часто слишком слабы и неэффективны. Затем фармацевтическая компания упаковывает генетический код неоэпитопов в мРНК-вакцину. Это может затем увеличить выработку противоракового иммунного ответа. Всё время обработки от первоначальной биопсии до инъекции вакцины составит чуть менее нескольких недель.

Это очень привлекательное исследовательское направление для персонализированного лечения рака. Сработает ли оно? Никто не знает. Руководители крупных компаний часто видят одни барьеры на пути внедрения новых технологий. И всё же компании, готовые к будущему, находят возможности. Они начинают работать над этой технологией сегодня и увидят, к чему она приведёт.